Панихида по усопшим - Страница 30

На протяжении большей части дня Морс и Льюис работали по отдельности, каждый отслеживал свою линию запроса; и только на последней стадии, при встрече с экс-директором школы мальчиков Лоусонов, они вновь собрались вместе.

Речь доктора Мейера, старого учителя, была намеренно замедленной, словно он опасался неточностей.

– Он был умный мальчик, молодой Филипп. Может, ему не хватало капельки самоотверженности и упорства – кто знает?

– Вы даже не представляете, где он сейчас?

Старик покачал головой. Но не Лайонел, нет.

– Лайонел любил работать. Его страстным желанием всегда было поступить на место со стипендией в Оксфорде, но…

Он прервался неожиданно, как будто память не могла пропустить его дальше, по этой аллее воспоминаний. Но Морс был явно намерен протолкнуть его мимо еще нескольких деревьев.

– Как долго Лайонел учился в старших классах?

– Три года, насколько я помню. Да все верно. Он получил школьный аттестат по окончании второго года обучения, как обычно. Сразу после этого он сдавал вступительные экзамены в Оксфорде перед началом учебного года, но я думаю, что у него было мало реальной надежды на поступление. Его ум был не совсем… у него не было альфа-потенциала. Они писали мне о нем, конечно. Они сказали, что не в состоянии предложить ему бесплатное место, но трудолюбие мальчика не осталось не замеченным. Они посоветовали ему поучиться еще один год в школе, а затем повторить попытку.

– Он был очень разочарован?

Старик проницательно посмотрел на Морса и закурил свою трубку, прежде чем ответить.

– О чем вы подумали, инспектор?

Морс пожал плечами.

– Вы сказали, что он был честолюбив, вот и все.

– Да, – медленно ответил старик.

– Таким образом, он остался еще на один год?

– Да.

Льюис немного повозился в неудобном кресле. При таких темпах они не вернутся в Оксфорд и до полуночи. Это выглядело, будто Морс и Мейер сидели за столом для игры в снукер, причем каждый из них делал ход с осторожностью. Ваша очередь, Морс.

– Он снова вернулся в школу?

Мейер кивнул и сказал:

– Он не занимался столь упорно, как в предыдущем году, если я правильно помню. Но это меня не удивило.

– Вы имеете в виду, что он больше не беспокоился о подготовке к своему поступлению в Оксфорд?

– В этом была, вероятно, причина.

– Но он не поступил в Оксфорд?

– Э… нет.

Что-то, казалось, вызывало недоумение Морса, Льюис видел это. Может, он ожидал еще чего-то? Но не дождался. Морс встал, натягивая пальто.

– Больше ничего не можете рассказать мне о нем?

Мейер покачал головой, собираясь проводить посетителей. Он был невысокого роста, и в настоящее время ему было более восьмидесяти, но все еще ощущалась властность в его поведении, и Льюис хорошо понимал то, о чем услышал ранее, днем, – что Майер руководил своей школой железной рукой, и что ученики и сотрудники трепетали перед ним.

– Ничего вообще? – повторил Морс, когда они уже стояли у двери.

– Нет, ничего более я не могу вам сказать.

Был ли сделан чуть больший акцент на «не могу», чем нужно? Льюис не был уверен. Момент был упущен, в любом случае.

Когда они возвращались обратно, Морс казался увлеченным какими-то мыслями; и когда он, наконец, заговорил, Льюис мог только удивляться, что это были за мысли.

– В какой точно день Лайонел Лоусон покинул свою школу?

Льюис посмотрел в свою записную книжку.

– Ноябрь, восьмого.

– Мм. – Морс медленно кивнул. – Скажите, вы не заметили где-нибудь телефонную кабину?

Когда через десять минут Морc вернулся в машину, Льюис понял, что он очень доволен собой.

– Вы просветите меня на этот счет, сэр?

– Конечно! – Морс покосился на своего сержанта с легким удивлением. – Мы партнеры, вы согласны? Мы работаем вместе, вы и я. Как мы видим, молодой Лайонел Лоусон был честолюбив, немного сноб, верно? Он не был сильно наделен Всевышним тем, что даруется при рождении, но он восполнял это упорным трудом. Больше всего он хотел поступить в Оксфорд. И почему бы нет? Такая небольшая амбиция. Давайте просто резюмировать то, что у нас есть на мастера Лайонела. Он делает попытку сразу после получения школьного аттестата – и пролетает мимо. Но он упорный зануда. Он остается еще на один год – еще один год зубрежки кучи книг, и все время он готовится к своему главному вступительному экзамену. Я не думаю, что он так же хорошо готовился к другим экзаменам, которые сдают летом – у него была более высокая цель. Итак, он уже провел три года в старших классах школы, и он остается еще до осеннего семестра, потому что в это время всегда принимают вступительные экзамены в Оксфорде. У него все готово для окончательного броска. Согласны?

– Но он не сделал это.

– Нет, вы правы. Но он и не мог сделать, Льюис – и это интересный момент. Вы сказали мне, что Лоусон Л. оставил школу восьмого ноября. И я скажу вам кое-что еще. В том году вступительные документы принимали в первую неделю декабря, – я просто позвонил в реестр Оксфорда – Лоусон Л. вообще не сдавал экзамены.

– Возможно, он изменил свое решение.

– А, возможно, что-то изменилось для него!

Свет в конце туннеля тускло замерцал для Льюиса.

– Он был исключен, вы это имеете в виду?

– Вот именно, я так считаю. И вот почему старик Мейер был настолько скрытен. Он знает намного больше, чем готов сообщить нам.

– Но у нас нет никаких реальных доказательств.

– Доказательства? Нет, у нас их нет. Но мы можем в данном случае включить чуть-чуть воображения, Льюис, не так ли? Итак, давайте его включим. Расскажите мне, почему парней обычно исключают из школ?